16 октября активистов независимости Каталонии арестовали в Мадриде за подстрекательство к мятежу. Это первые аресты в истории борьбы Каталонии за независимость. Референдумы о независимости Каталонии и Южного Курдистана прошли с разницей в неделю, но с одинаковой народной поддержкой. О различиях рассказывает социальная активистка Нина Гадаева, которая в 2016 году посетила лагерь Рабочей партии Курдистана, а недавно вернулась из Барселоны, где проходили массовые протесты за независимость. Нина занята реконструкцией сражений гражданской войны 1936-1939 годов, знает испанский и не понаслышке в теме про настроения каталонцев.

Революционный воздух

Я была в Каталонии много раз. Вот и в октябре поехала к друзьям, насмотревшись новостей. Очень за них волновалась и хотелось понять, что происходит.  Я в своих предыдущих поездках привыкла к сепаратистским настроениям и к флагам со звездой почти на каждом балконе. Таких же флагов много и на зданиях мэрий в небольших пуэбло, ведь большинство жителей там за отделение. За такой флаг на официальном здании положен штраф, но его не снимают. Этим летом повсюду было много плакатов, посвященных голосованию и независимости. И конечно, много разговоров. Но я думала, что все это будет только демонстрация намерений и не более того.

После нападения гражданской гвардии на избирательные участки, когда я в Сети разговаривала с людьми и читала новости, то поняла, что теперь все очень серьезно.  Люди настроены протестовать исключительно мирно, но при этом настроены очень решительно.  Нет ни страха, ни подавленности, ни агрессии.  Для туриста возможно ничего не изменилось, но если вслушаться в уличные разговоры, то слышишь: свобода, демократия, независимость, проклятые франкисты.

Референдум в Каталонии был проведен в первую очередь благодаря низовой активности – в Иракском Курдистане же это было решение властей.  Каталонские активисты ночевали в школах, в которых проводилось голосование, прятали урны и бюллетени от полиции. Люди приходили на участки с раннего утра, чтобы помочь защитить их. Когда гражданская гвардия стала врываться на некоторые из участков, ей пришлось расчищать себе путь, блокированный людьми. Горожане садились на землю, чтобы не дать полиции пройти.

Инициативные группы жителей теперь обсуждают ещё и вопросы организации сопротивления. В каждом квартале также созданы группы самообороны. Но даже с радикалами есть договоренность, что это мирное сопротивление. По крайне мере на этот момент.  Я видела, что люди очень уверены в своих силах. Но, конечно, раскол в обществе по политическим мотивам становится все сильнее и эмоциональнее. К сожалению, доходит до семейных ссор и ругани между старыми друзьями.

Нюансы прямой демократии

В Каталонии меня интересовали мысли и надежды людей, выходящих на улицы. Влияние квартального самоуправления в Каталонии пока не может распространяться на решение важных общих политических и экономических вопросов. Каталонские анархисты и синдикалисты поддерживают сопротивление полицейскому давлению. Они активно участвуют в акциях, которые направлены против полицейского террора. В исторически анархистском квартале мне говорили, что анархисты также активно участвуют в группах самообороны.

На собрание квартала или в инициативную группу небольшого города может прийти любой желающий  житель. У меня была возможность присутствовать на таком собрании. Мне понравилась непринужденная и дружеская атмосфера, уважение ко всем собеседникам вне зависимости от их возраста и пола. Трудно назвать их выступающими, так как настолько все неформально. Есть общественные пространства, где можно проводить и открытые концерты, и такие собрания, и всевозможные мероприятия, основанные на самоорганизации и инициативе жителей.

В Каталонии низовое сопротивление — это часть демократической культуры. В каждом квартале есть инициативная группа граждан. На собрания может прийти любой желающий. Никто не смотрит на партийную или беспартийную принадлежность, пол и возраст. В Сирийском Курдистане это пока скорее революционный процесс. Тем не менее в некоторых районах Курдистана также создается подобная система ассамблей и она пронизывает абсолютно все общество в отличие от Каталонии.

У меня была возможность побывать в автономном анклаве Махмуре, который организовала Рабочая партия Курдистане. Это был очень интересный опыт, так как мы изучали, как там внедряется система самоуправления.  При этом в анклаве все-таки больше чувствовалось влияние одной партии и, хотя партийные женщины там много делают для того, чтобы их сестры почувствовали себя активной частью общества, там странно посмотрели бы, если бы молодая женщина говорила речь, одновременно кормя ребенка грудью.

Политическая Культура Каталонии и Курдистана

Как и Ирак Каталония тоже жила при диктатуре.  Многие каталонцы после гражданской войны стали беженцам и их язык оказался под запретом.  Против курдов Ирака вообще проводился тотальный геноцид при иракском диктаторе Саддаме Хусейне. Каталонцы имеют давние традиции анархизма и самоорганизации, а у курдов Ирака такие стихийные самоуправленческие коллективы тоже связаны с историей рабочих восстаний, но все-таки страна эта большей частью патриархальная. Пока самоуправленческие инициативы в основном исходят от апочистов, сторонников Рабочей партии Курдистана.

Если у каталонцев принципиально мирное сопротивление испанскому правительству, то курды после геноцида езидов прекрасно знают, что игиловцев можно остановить только оружием. Своего врага они называют фашистами.

Надо сказать, что каталонцы тоже употребляют это слово и надо сказать тоже вполне справедливо.  Для каталонцев вопрос отделения это надежды, связанные с расширением демократии, большей эффективностью борьбы с коррупцией, независимостью от правоконсервативного правительства Испании. Для курдов вопрос отделения — это возможно вопрос выживания, так как этот народ подвергался геноциду не только в Ираке, но и других сопредельных странах.

И все-таки Каталония — это старая Европа, где невозможна полномасштабная война, это страна первого мира. Если же начнется тотальная война в Курдистане, то для того же Евросоюза это будет лишь очередная война на Ближнем Востоке». Конечно, есть огромная пропасть в уровне дохода и привычек демократическим свободам между этими регионами. Ни один крестьянин Каталонии не будет голодать. Если кто-то останется безработным, то он будет получать хорошее пособие и так далее. Иракским курдам такое пока и не снилось, хоть этот регион и богат нефтью.

И в Каталонии, и в Иракском Курдистане любое право на самоопределение народов натыкается на тюремные стены государств, но удерживание мятежной территории силой ещё никогда не приводило ни к чему хорошему. В Каталонии популярен лозунг: «Els carrers seran sempre nostres», то есть «Улицы навсегда станут нашими». Хочется надеяться, что этот лозунг не будет забыт с обретением независимости.