Абдурахман Хемо: если здесь останется лишь одна хлебная лепёшка – мы все её разделим

Публикуем первую часть рассказа экономического советника кантона Джазира Абдурахмана Хемо. На английском языке речь А. Хемо опубликовала Джанет Биэль — социальный и экологический мыслитель и активист. В оригинале статья называлась Rojava’s Threefold Economy (Три уклада экономики Рожавы)

Презентация Абдурахмана Хемо, советника по экономическому развитию кантона Джазира, город Дерик

2 декабря 2014 года Академическая делегация в Рожаву посетила экономический центр в Дерике. Там мы прослушали доклад советника по экономическому развитию кантона Джазира Абдурахмана Хемо об экономике Рожавы.

Хемо объяснил, что он называет тремя параллельными экономиками: общественная экономика, военная экономика и открытая экономика.

Кооперативное поле

I. Общественная экономика

Хемо: Наш экономический проект сходен с политическим. Мы называем это «общественная экономика», и в ней участвуют все части общества. Это кооперативы. Мы строим кооперативы в самых разных секторах: у нас есть торговые кооперативы, компании-кооперативы, строительные кооперативы. Кооперативы – это организационная модель нашей экономики. Наша цель – быть самодостаточными. Если здесь останется лишь одна хлебная лепёшка – мы все её разделим. Это главный принцип кооперативов.

В течение двух лет мы пытались развивать этот тип экономики. До [революции] культура была другой, поэтому сейчас мы открыли школы для поощрения кооперативного менталитета. Мы организовываем семинары и дискуссии для того, чтобы общество убедилось в преимуществах этой системы. Сейчас уровень вовлечённости местных жителей на хорошем уровне.

Теплица с овощами в Джазире

Основной вид экономической деятельности в этом регионе – сельское хозяйство, и именно этим занимается большинство кооперативов. Это наша общественная экономика. Другие кантоны функционируют схожим образом.

Давайте я объясню: все три кантона осаждены врагами – на нашу продукцию наложено эмбарго. В Рожаве в изобилии природные ресурсы и развито сельское хозяйство, но мы не получаем никаких инвестиций в инфраструктуру. На международном уровне здесь нет никаких инвестиций. Мировым сообществом Западный Курдистан не признан – и поэтому он не существует. Если мы хотим развивать Рожаву, то должны создавать все своими силами.

Воплощая этот принцип, во время революции мы создали компании по развитию сельского хозяйства и по обеспечению семенами крестьян для того, чтобы они могли продолжать обрабатывать свои земли. Мы также обеспечиваем их дизельным топливом для сельхозтехники.

Нефть свободной Рожавы

Также мы создали компании для переработки нефти, производства дизельного топлива и других продуктов. Производство дизеля фактически обходится дешевле воды. Пол-литра воды стоит 25 центов, когда столько же стоит литр дизеля. Вода в два раза дороже нефти. В кантоне Джазира у нас сотни нефтяных месторождений. Но в данный момент только 200 из них используются – куда нам доставлять нефть? Из-за эмбарго мы не можем торговать с окружающим миром. Поэтому мы просто используем эту нефть для наших собственных нужд здесь, в Джазире.

Некоторые наши месторождения находятся под контролем ИГИЛ (запрещено в России) – один эмир владеет пятью или шестью месторождениями. ИГИЛ может продавать свою нефть Турции – они торгуют и поддерживают контакты с турецкой стороной. У нас тысячи нефтяных месторождений, но мы не можем разрабатывать их даже для использования в остальной части Сирии. Мы добываем нефть только для собственного использования, для удовлетворения собственных потребностей.

maxresdefault

Ещё мы создали компании для развития инфраструктуры и строительства асфальтных дорог. Это всё местные компании, потому что мы ниоткуда не получаем помощи.

Вопрос: Кто решает, чего и сколько производить и как распределять излишки?

Хемо: Решения принимают разные органы: демократическое самоуправление, комитеты по сельскому хозяйству и финансам и различные компании.

В: Кто владеет этими компаниями?

Хемо: Некоторые компании являются частными, и самоуправление кантона их никак не контролирует. Некоторые заключили соглашения с самоуправлением, поэтому они сотрудничают. Допустим, нефтяная компания может быть частной, но при этом иметь договор с самоуправлением. Нам принадлежит нефть, а они дают нам дизельное топливо. Комитет по энергетике решает, насколько чистым должен быть продукт и какую цену за него платить. Аналогично с сельским хозяйством – частные компании также заключают договоры с самоуправлением.

Собрание одного из советов

В: Как люди зарабатывают себе на жизнь? Какие занятия являются здесь основными? Как изменились роли мужчин и женщин в связи с изменениями в экономике?

Хемо: Гендерного разделения труда нет. Основное занятие – сельское хозяйство. Это экономика выживания. Зарплат нет. У некоторых людей корова единственный способ выжить.

II. Военная экономика

Второй большой сектор экономики Рожавы – военная экономика. В рамках демократического самоуправления 70% бюджета тратится на оборону – на отряды народной самообороны, отряды женской самооброны и службу охраны (YPG, YPJ и Асайш). Война обходится нам в 20 миллионов долларов ежегодно. Мы сами покупаем оружие, которое очень дорого стоит. У нас есть армия, которой необходима одежда и продовольствие. Необходимость финансировать армию вынуждает нас централизовать военную экономику – иначе бойцы не смогут существовать в таких условиях.

preview_f225683802a6d9359e41860fb3cf3738

Остававшаяся часть бюджета используется самоуправлением для собственных нужд и предоставления коммунальных услуг. Самоуправление покрывает все расходы школ в Рожаве. Мы обеспечиваем школы дизельным топливом. До революции школы финансировал режим, но сейчас это должны делать мы. Также мы обеспечиваем тепло в помещениях.

Еще мы обеспечиваем жителей хлебом. Каждая семья может получить три лепешки в день. Каждая лепешка стоит 100 сирийских лир, а мы даем их людям за 60 лир. И мы должны покрывать эту разницу. Только для того, чтобы на месяц обеспечить население хлебом, мы тратим 20 миллионов сирийских лир.

R1hzk3AqNUY

В: Вы сказали, что 70% бюджета идет на оборону, а 30% на коммунальные услуги. Но откуда вы берете средства в бюджет? Вы не можете экспортировать нефть, а выращенного урожая хватает только для собственных нужд.

Хемо: Доход поступает от продажи нефтепродуктов на внутреннем рынке.

В: Люди должны платить за нефть?

Хемо: Да. Все, что мы получаем, только для нас.

В: У вас только один источник внутреннего дохода – нефть?

Хемо: Мы также получаем некоторый доход от погранпереходов.

OHr6OzZnxNc

В: Должно быть, с довоенного времени здесь остались состоятельные люди, у которых денег больше чем у других. Почему вы не обложите их чем-то вроде налогов или обязательных взносов?

Хемо: Мы собираемся это сделать. Но большая часть людей живёт очень бедно. Мы решили не собирать налоги. Если бы мы начали этим заниматься – всему бы быстро пришёл конец. Поэтому у нас нет фиксированного дохода в форме налогов, чтобы поддерживать финансами систему.

С тех пор, как мы живём в условиях экономической блокады, мы не получаем помощь из-за рубежа. Всё, что мы производим, расходуется на наши собственные нужды. У нас ограничены запасы электроэнергии, чистой воды, товаров первой необходимости для бытовых потребностей. Раньше мы получали электроэнергию из Ракки, но теперь Ракка под контролем ДАИШ. Дизельные электрогенераторы – всё, на что нам приходится полагаться.

Урожай оливок в Африне

Сюда, в земли курдов приходит множество беженцев, и они находятся на грани выживания. В условиях войны, службы ООН обязаны обеспечить доступ к электроэнергии и чистой воде. Образование и здоровье – основные потребности человека. В лагерях беженцев действует несколько международных организаций, и им следовало бы помочь нам обеспечить удовлетворение этих потребностей, но они присутствуют здесь чисто символически.

С начала гражданской войны в Сирии, режим Асада получил от ООН, США и Евросоюза миллионы долларов в качестве гуманитарной помощи. При этом курдские территории не получают никакой поддержки со стороны международных организаций.

Ни одно государство не помогает нам защитить себя и не оказывает помощь. Мы все едим общий хлеб, а когда хлеба нет, нам неоткуда его взять.

Перевод: Артём Шестопалов и Екатерина Федичева — специально для Hevale: революция в Курдистане
Оригинал на английском: http://www.biehlonbookchin.com/rojavas-threefold-economy/